[Кощей]

Теперь уже не только Хеймдалль, но и остальные боги увидели быстро
приближающегося к ним Локи и догоняющего его Тиаци. Казалось, великан
вот-вот схватит бога огня, но тот, увидев впереди себя грозно бушующее
пламя, собрал все свой силы и стрелой пролетел сквозь него.
Мудрый Один хорошо придумал. Огонь не тронул своего повелителя, но,
когда Тиаци хотел последовать за Локи, пламя охватило его со всех сторон,
и великан сгорел, как пук соломы.
- Я вижу, ты принес только яблоки. Где же та, кому они принадлежат? -
спросил Один у бога огня, когда тот, опустившись среди Асов, скинул с себя
соколиное оперение.
Вместо ответа Локи достал из корзины орех, бросил его на землю, и
перед Одином сейчас же появилась Идун.
- Простите Локи, - сказала она. - Правда, он виноват, что меня
похитили, но зато он же меня и спас.
- Мы уже и так простили его, - отвечал владыка мира. - Он не только
вернул нам тебя, но из-за него погиб и наш злейший враг, великан Тиаци.
С торжеством отпраздновав возвращение Идун, боги разошлись по своим
дворцам, но уже на следующее утро их разбудил резкий звук трубы. Перед
стенами Асгарда появилась всадница на белом коне, в кольчуге и с копьем в
руках. Эта была Скади. Узнав о гибели отца, она прискакала, чтобы
отомстить богам за его смерть и вызвать их на поединок.
Асы невольно залюбовались прекрасной и смелой девушкой и, не желая ее
убивать, решили договориться с ней миром.
- Послушай, Скади, - сказал ей Один, - хочешь вместо выкупа за отца
взять одного из нас в мужья?
Скади, готовившаяся к упорной и кровопролитной битве, задумалась.
- Моя печаль по отце так глубока, что я не могу и слышать о
замужестве, - отвечала она наконец. - Рассмешите меня, и тогда я приму
ваше предложение.
- Как же это нам ее рассмешить? - недоумевали Асы.
- О, это очень легко! - воскликнул Локи. - Подождите здесь и вы
увидите.
Он убежал, а через некоторое время выехал из Асгарда верхом на козе
Гейдрун.
При виде этого зрелища Скади улыбнулась, но тут же сдержалась, и ее
лицо снова стало печальным. Не смущаясь этим, Локи подъехал к девушке и
вдруг изо всех сил дернул Гейдрун на бороду. Рассерженное животное мигом
сбросило его с себя и, наклонив голову, попыталось ударить бога огня
рогами. Локи ловко уворачивался, а Скади, глядя на его забавные прыжки,
постепенно так развеселилась, что забыла о своем горе. В конце концов
Гейдрун удалось зацепить хитрейшего из Асов одним рогом, и он,
перекувыркнувшись в воздухе, растянулся прямо у ног великанши, которая, не
выдержав, громко расхохоталась.
- Хорошо, - сказала она, бросая копье на землю, - я выйду за муж за
одного из вас, но дайте мне самой выбрать себе мужа.
- Ты его выберешь, - отвечал Один, - но с условием, что ты будешь
видеть одни лишь ноги, и, если твой выбор падет на того, кто уже женат,
тебе придется выбирать снова.
Скади согласилась на это.
Закутавшись с головой в плащи так, чтобы были видны только их босые
ноги, Асы один за другим вышли из ворот Асгарда и встали в ряд перед
дочерью властелина зимних бурь.
Великанша медленно обошла их всех.
- У кого самые красивые ноги, у того и все красиво, - сказала она. -
Вот... - Тут Скади показала на одного из Асов. Вот Бальдр, и я выбираю
его.
- Я не Бальдр, а Нйодр, Скади, - отвечал тот, открывая лицо. - Хочешь
ли ты, чтобы я был твоим мужем?
- Что ж, я не отказываюсь от своего выбора, - засмеялась великанша. -
Ты красив, а кроме того, как я слышала, добр, и ты будешь мне хорошим
мужем.
Асы несколько дней праздновали свадьбу бывшего Вана с прекрасной
дочерью Тиаци, после чего супруги, по просьбе Скади, отправились на север,
в замок ее отца. Однако Нйодр, привыкший к теплу и безоблачному небу, не
смог жить там долго. Каждое утро его будил от сна рев моржей и медведей,
каждый вечер не давал заснуть грохот морского прибоя. Спустя несколько
месяцев, он уговорил жену переехать в его дворец Ноатун в Асгарде, но
Скади там скоро соскучилась по снегу и морю. Тогда супруги договорились
между собой жить попеременно: шесть месяцев в Асгарде и шесть месяцев в
Нифльхейме.
Вот почему зимой так бушует море. В это время Нйодр на юге и не может
его успокоить, но зато, когда он летом приезжает на север, моряки могут
смело доверять волнам: добрый бог не причинит им вреда.