[Рум]

Доспехи из костяных и роговых пластинок имели широкое распространение и в сарматский период, судя по свидетельству Павсания, оставившего подробное описание современных ему сарматских панцирей (II в. н. э.). Панцири делались из костяных пластин и копыт лошадей и были подобны сосновой шишке. Пластинки соединялись между собой на подкладке с помощью воловьих и лошадиных жил 13.
Панцири из костяных пластинок сохраняются гораздо хуже, чем бронзовые и железные. Установить численное их соотношение с металлическими не представляется возможным. Но, учитывая высокий уровень военной техники и постоянное совершенствование военного искусства у скифских и сарматских народов, а также археологические данные, следует считать, что наиболее распространенными у этих народов в I тысячелетни до н. э. были бронзовые и особенно железные пластинчатые доспехи.
Металлические пластинчатые доспехи впервые появились, по-видимому, у египтян во II тысячелетии до н. э. На это указывают бронзовые чешуйчатые пластинки в гробнице Аменхотепа II, прибитые гвоздями к фигурам, украшавшим деревянный трон. Эти пластинки не имели отверстий для нашивания на подкладку, и не относились к доспеху реальному, но по форме они совершенно аналогичны бронзовым пластинкам военных панцирей. Такие же пластинки найдены и в гробнице Рамзеса III. Древнейшим боевым доспехом из бронзовых пластинок-чешуек является панцирь, найденный в гробнице фараона Шешонка I (941—920 гг. до н. э.). С этого времени панцирь получает широкое распространение в Ассирии и Вавилоне. Подобные панцири употреблялись в Египте и при фараонах 26-й династии вплоть до персидского завоевания, а также в древней Греции и Риме.
Согласно Геродоту, персы делали пластинчатые панцири по египетским образцам 15. Их панцири были из железных пластинок и напоминали рыбью чешую 16. Действительно, абсолютное большинство найденных в Персеполе, Хорсабаде, Египте, Кармир-Блуре и в скифских курганах бронзовых и железных панцирей было составлено из находящих друг на друга небольших пластинок с одним закругленным концом, удивительно похожих на рыбью чешую (Геродот) и на сосновую шишку (Павсаний). Древнейшим пластинчатым бронзовым доспехом на территории СССР является панцирь урартского царя Аргишти I (788—750 гг. до н. э.), найденный при раскопках урартской крепости Тейшебаини (VIII—VII вв. до н, э.) на холме Кармир-Блур близ Еревана 17. В 1951—1953 гг. там было найдено еще три панциря, два из которых железные.
Панцирь с именем Аргишти I отличался прекрасной отделкой и состоял из девяти типов пластинок. большинство которых имело размеры 52 X 19 X 1 мм и 30 X 15 X 1 мм. Вместе с ними были найдены бронзовые наконечники стрел с клинописными именами царей Аргишти I и Сардурн II и удила с именем царя Менуа (810—788 г. до и. э.).
Железные пластинчатые панцири обнаружены в завале верхнего этажа, в слое пожарища 18; вместе с одним из них найден скифский акинак, что, возможно, свидетельствует об их принадлежности скифским воинам,
штурмовавшим крепость (крепость была разрушена скифами в 585 г. до н. э.).
С VII в. до н. а. бронзовые и железные чешуйчатые пластинчатые доспехи в виде безрукавной рубашки получают очень широкое распространение не только у «народов Передней Азии и в Египте, но также в древней Греции и Риме, в Закавказье и Средней Азии. Многочисленные археологические находки пластинчатых бронзовых и железных доспехов (известно около 200 ) в курганах я катакомбах Северного Кавказа, Крыма, Северного Причерноморья и Поволжья свидетельствуют о широчайшем распространении пластинчатых доспехов в скифский и сарматский периоды и на Европейской территории СССР. Особенно часто они встречаются при раскопках курганов скифской поры (VI—IV вв. до н. э.) в Приднепровье, в Киевской и Полтавской областях19, а также в Воронежской области (у с. Мастюгино и в Частых курганах20). Отдельные находки бронзовых пластинок-чешуек известны в Саратовской и Казанской областях21.
Пластинчатые доспехи сарматского периода (II в. до н. э. — II в. и. э.) особенно часто встречаются на Кубани22 и Нижнем Поволжье 23. Отдельные находки известны в Оренбургской и Кустанайской областях, а также на Оби, но они относятся к более позднему времени (III—IV вв. н. э.).
Область распространения пластинчатых доспехов в I тысячелетии до н. э. и в первые века нашей эры на Европейской и Азиатской территориях СССР была огромной.
Скифы, несомненно, сами делали свои пластинчатые панцири. Об этом говорят бронзовые и железные заготовки пластин, обнаруженные (как и сами пластины) на скифском Каменском городище V—III вв. до н. э.24.
Кроме находок металлических пластинок и целых панцирей, от этого времени имеется много изображений воинов в пластинчатых доспехах (на знаменитом золотом гребне из кургана «Солоха» 25, на фресках катакомб в Керчи 26 и др.). .
В середине I тысячелетия до н. э., наряду с широко употреблявшейся пластинчатой броней, начинают распространяться отдельные детали брони кольчужного плетения в сочетании с пластинчатыми доспехами. Случаи применения кольчуги во второй половине I тысячелетия до н. э. нередки, а на рубеже нашей эры кольчуга превращается в самостоятельный доспех,
получивший в первой полови не I тысячелетия и. э. широкое распространение та всей Европейской территории СССР от Кубани до Прикамья.
Случаи находок пластинчатых доспехов этого периода на территории СССР исключительно редки, хотя нет сомнения, что они продолжали употребляться. Отдельно найденные металлические пластинки от панцирей III—IV вв. известны из Сибири 27 и Казахстана 27. От VII—VIII вв. можно указать на находки железных панцирных пластинок в Пенджикенте 20. Плохая изученность этого периода в археологическом отношении создает впечатление, что на восточноевропейской территории панцирный доспех перестал употребляться в бурную эпоху переселения народов. Конечно, в эпоху гуннского опустошительного нашествия и последующих волн кочевников произошел несомненный упадок в экономическом развитии восточноевропейских народов, что отчасти также является причиной редкости доспехов в археологических памятниках этого времени.
Из всего изложенного следует, что пластинчатый доспех и кольчуга на территории восточных славян появились не откуда-то извне, а были заимствованы от других местных народов сарматского периода, являлись результатом развития военного дела и ремесленного производства, культурных восточных традиций, уходящих своими корнями в глубокую древность.

Раскопки последних 10—13 лет показали, что и у восточных славян пластинчатый доспех имел широкое распространение в домонгольский период и играл важную роль в системе защитного вооружения древнерусских воинов.
Произведенный мною просмотр археологических коллекции ряда музеев СССР также позволил выявить много деталей древнерусского пластинчатого доспеха в старых сборах. Среди музейных археологических коллекций имеется масса так называемых предметов неопределенного назначения, в числе которых, несомненно, есть еще неопознанные стальные и железные пластинки от панцирей. Чтобы обратить внимание археологов на эти маловыразительные на первый взгляд изделия, часто покрытые ржавчиной и деформированные, необходимо подробно остановиться на характеристике остатков древнерусских пластинчатых доспехов из раскопок последних лет.
Находка реального древнерусского пластинчатого доспеха в Новгороде в 1952 г. (раскопки А. В. Арциховского) впервые обратила внимание исследователей на необходимость пересмотра утвердившихся взглядов на роль пластинчатого доспеха в древнерусском вооружении и явилась решающей в этом отношении. Теперь уже выявлены остатки около 40 древнерусских пластинчатых доспехов VIII—XV вв., найденных при раскопках (см. табл.). Соответствие их изображениям пластинчатых доспехов на памятниках домонгольского периода не вызывает никакого сомнения.